Катмай: квинтэссенция Аляски

Расскажу о национальном парке Катмай на Аляске, в котором был дважды и мечтаю побывать вновь. Не мечтать об этом любой охотник и просто природолюб не может – там такие природные красоты, столько дичи и рыбы, что невольно возникает чувство какой-то природной аномалии, избыточной щедрости господа Бога, плотно заселившего бескрайние просторы здешней тайги и тундры хвостатым населением воды, суши и того, что над ними.

Алексей Шаскольский

Фото Алексея и Максима Шаскольских

Национальные парки США – это и национальная гордость, и места паломничества американцев и туристов из-за рубежа: примерно 275 млн. посетителей в год.

На Аляске 8 национальных парков. Красоты Аляски сродни камчатским, там более половины всех ледников мира (около 100 тыс.), а животный мир отличается рекордными размерами. Трофейный бурый медведь может тянуть на 600 кг, такого же веса добыт и лось, самого большого «королевского лосося» - чавычу по-нашему – поймали на реке Кенай: 44 кг, а самый большой палтус потянул на 208 кг и был 1,9 м длиной. У меня приличный палтус в прошлый раз шнур порвал, «трофейного размера» - как они называют, «амбарную дверь» - вытащить не удалось… 

Туристов на Аляску приезжает почти 2 млн. в год, 400 тыс. только на рыбалку.

На Аляске почти 100 тыс. медведей (бурых, черных и белых) и 630 тыс. человек населения. И самый знаменитый «медвежий угол» Аляски - Национальный парк и заповедник Катмай.

Катмай расположен на Алеутском полуострове, это 19 122 кв. км дикой природы. Остров Кодьяк со знаменитыми своими размерами бурыми монстрами – напротив, через пролив Шелихова.

Русская история Катмая

Еще в конце 18 века русские охотники и православные священники-миссионеры пользовались тропой Катмая, соединявшей восток и запад полуострова. После продажи Аляски русских сменили американские промышленники, пользовавшиеся тропой до извержения вулкана Новарупта 1912 г., похоронившего большую часть тропы.

К 1784 г. русские охотники и торговцы, промышлявшие «морскую выдру», основали поселения и в Катмае, и на острове Кодьяк побережья пролива Шелехова. Деревня Катмай была «базовым лагерем» Российско-Американской компании с 1799 по 1867 г. Русская колонизация сопровождалась распространением русской православной церкви среди туземцев. Ныне на Аляске около 100 русских православных церквей, бережно хранятся сотни русских географических названий – и границы Катмая лежат от  пролива Шелихова до озера Бичарова.

Основание парка

В Катмае 15 вулканов, некоторые действующие. Самое грандиозное извержение  вулкана Новарупта в 1912 г. привело к основанию в 1918 г. сначала национального памятника природы, центром которой была Долина Десяти Тысяч Дымов. Покрытая пеплом долина долго курилась остаточной термальной активностью, а сейчас является одной из достопримечательностей парка.

Когда извержение закончилось, 65 кв. км окрестностей оказались погребенными под толстым слоем пепла (в некоторых местах – в десятки метров толщиной). Когда бушевал вулкан, на соседнем Кодьяке керосиновая лампа была не видна на расстоянии вытянутой руки.  

Только одно в истории - извержение на о. Санторин в Греции в 1500 г.  до н. э.  выбросило из земных недр больше лавы и пепла, чем Новарупта. Страшное землетрясение вулкана Кракатау в Индонезии в 1883 г., жертвами которого стали 35 тыс. чел., было вдвое слабее (извержение Новарупты обошлось вообще без жертв – слишком безлюдны были эти территории).

Извержение вынудило немногочисленное местное население покинуть насиженные места (среди редких деревень того времени нам примечательно таежное поселение по имени Северновск), зато косолапые обитатели тайги плодились и тучнели благодаря несметным стадам тихоокеанского лосося, устремлявшегося к местам нерестилищ. Беспрецедентная концентрации медведей, дивные горы, хрустальные реки и голубые озера побудили власти объявить Катмай национальным парком в 1980 г.

Медвежье царство - Катмай

Природу Катмая стараются оставить нетронутой – наземный транспорт в национальном парке сведен к минимуму (есть две короткие грунтовые дороги), туристов завозят в парк и развозят по его достопримечательностям малой авиацией (преимущественно гидросамолетами).

Главные достопримечательности Катмая – вулканы, лососи и бурые медведи. Речки, впадающие в Бристольский залив, уже 4 тыс. лет известны одним из самых массовых ходов лосося в мире. И эта особенность местных рек хорошо известна местным Михайло Иванычам…

Медвежье население Катмая – 2000 косолапых – самая большая концентрация охраняемых медведей в мире. Половить рыбу и подивиться на косолапых в Катмай прилетают ок. 70 тыс. туристов в год. Недавно количество наблюдающих за медведями и их вклад в экономику (ок. 100 млн. долл. в год) превысило количество и экономический эффект от охотников на побережьях Аляски, Британской Колумбии и в северной части штата Миннесота.

Сразу замечу - зверя подкармливать запрещено категорически во всех национальных парках США, будь то белка, олень или тем паче медведь. Среди основных противопоказаний главных два: привыкающее к подачкам дикое животное может  представлять угрозу человеку, который начинает ассоциироваться с едой, а также утрачивает навык к самостоятельному добыванию пищи.

Самое выдающееся медвежье место на Катмае – река Макнейл. На пороги этой  реки полакомиться лососем выходит до 70 медведей за раз (как-то с одного места насчитали 72 штуки). Туда нет дорог, жестко ограничен поток туристов. Возможность посетить облюбованные медведями пороги разыгрывается в лотерею, и в пик сезона у вас 4% из ста, что вам в этом году повезет. С 7 июня по 25 августа лишь по 10 счастливчиков могут по 4 дня лицезреть это уникальное зрелище.

Официальная «дистанция безопасности» между медведем и посетителем национального парка, соблюдение которой строго контролируется рейнджерами, составляет 300 ярдов (ярд - 0,9 метра) в национальном парке Денали (Аляска), 100 ярдов в Йелоустоне и 50 ярдов в Катмае. Все дело в двух ключевых факторах: рационе медведя и его восприятии человека. Лосось, несчетными стадами идущий на нерест, настолько щедро пополняет рацион медведя в Катмае, что делает его просто несопоставимо благодушнее гризли в Денали, куда несметные стада лосося почти не доходят, а зимы много суровее.

По данным аляскинского Департамента рыбы и дичи, за десятилетие на Аляске от собак погибло 19 человек, а за 85 лет от медведя – 20. Так что менеджмент медвежье-человечьей безопасности там отменный, только портить статистику не следует…

В Катмае понаблюдать за медведями можно либо на реках, где они ловят лососей, либо на побережье пролива Шелихова, где растет подпитываемая солями приливов трава, охотно поедаемая медведями, и в песке безлюдных пляжей во время отлива без особых трудов откапываются жирные моллюски. 

Особая удача для местных косолапых – дохлый кит, выброшенный морем на берег. Соответственно, везет в таком случае и туристам, прилетающим на самолетике или, как мы в прошлый раз, приплывающим на небольшом судне – бывшем краболове из Хомера полюбоваться на сей пир горой.

«Ежу ясно», что туше кита надо дать время малость подтухнуть – кто ж его будет жрать свежего-то, шкуру не прокусить. Зато божественный аромат хорошо подтухлой китятины способен собрать с окрестных сопок на десятки километров всех косолапых на «праздник живота»…

В отсутствие таких щедрых подношений медведи, как коровы, пасутся на тучных лугах, траву которых подпитывают соли морской воды; мы пробовали эту траву – местное название «гусиный язык» - сочная, без волокон, «медвежий салатик»…

Поглазев некоторое время на пасущихся медведей, взыскуешь чего-то более эмоционального; таковое можно, если повезет, узреть в виде медведиц, кормящих медвежат-грудничков, или мохнатой пары, занятой приятной процедурой продления медвежьего рода. Разумеется, всегда фотогеничны выяснения отношений – от греко-римской невсамделишной борьбы пацанов-подростков до серьезных стычек матерых самцов за приглянувшуюся обоим медведицу или по иным, только им явным причинам.

Мой друг аляскинский биолог Стивен Стрингхэм в одной из своих книг про медведей Аляски привел следующую примечательную таблицу для планирующих путешествие:

Брукс

Первый лодж для рыболовов-любителей открылся в Катмае в 1950 году, и создал этот аляскинский феномен отец нынешнего владельца лоджей Катмая – Санни Петерсена, с которым опрокинут не один стаканчик веселящего напитка за дикую природу Катмая и дружбу между русскими и американцами (о лоджах Аляски как-нибудь расскажу подробнее). Резервировать места в лоджах лучше за год. В Брукс прилетают на гидросамолетах на день также экскурсанты из Анкориджа, Хомера и Кинг Салмона, место бойкое.

Брукс – наверное, самое известное место наблюдения за медведями. Именно в Бруксе сделаны умилительные кадры медведей, ловящих в пасть преодолевающих порог в прыжке лососей.

Сам лодж расположен примерно в километре от «платформ» - деревянных настилов-корридоров и двух смотровых площадок, возвышающихся над самым посещаемым медведями участком у реки, куда ведет широкая лесная тропа (каковой медведи не брезгуют — шли  по ней с сыном, вдруг метрах в 30 выруливает на нашу тропу этакий «папа» килов в 300-400 и не спеша шествует впереди нас: адреналин-с).

Рейнджеры запускают партиями туристов на смотровые площадки, при этом снимающие на дорогущую японскую оптику профи по истечении пары часов безропотно уступают место бесхитростным обладателям «мыльниц», чтобы в свою очередь вернуться и вновь ждать от мохнатых «артистов» какого-нибудь примечательного действа.

Медведи занимают места под порогом (иногда, раззадоренные прыгающими преодолевающими порог лососями – над ним, дабы словить рыбину на лету в пасть), причем в лучших местах располагаются самые крупные «рыболовы». Подчас из воды одна мохнатая башка торчит – все «рыболовные снасти» погружены в бурлящий поток.

Сидит Михайла Иваныч в эдаком студеном джакузи по плечи, башкой поводит, вдруг – хвать, резко ныряет и с лососем в пасти бредет к островку красную рыбку употребить. Почувствовав под водой касание лосося, медведь должен молниеносно сцапать его когтистой лапой и/или схватить  в пасть. Ловкость проявляют  матерые рыболовы — сожрав штук 7 здоровенных рыбин, уходят в лес на сиесту, а их уловистое место незамедлительно занимает следующий по иерархии. За день крупный медведь может сожрать ок. 20 кг лосося.

Особо ценимы фотографами выяснения отношений — когда старшие по званию вынуждены делать внушение своим менее статусным собратьям, что сопровождается рычанием, прижатыми ушами, демонстрацией клыков и, коли таковые методы воспитательного воздействия не возымели искомого успеха — начинается потасовка с немалыми увечьями. Ввиду их нежелательности (тем более, что на перманентно мокром рыболове заживают раны небыстро) большинство стычек заканчивается бесконтактно — более слабый (телом или духом) повергается в бегство с демонстративным преследованием.

У порогов Брукса провели мы много часов, ниже порога половил я нахлыстом по соседству с косолапыми нерку (sockeye или red salmon), подобный адреналин получил разве что год назад, ныряя в Мексике рядом с бычьими акулами.

Нужно сказать, что медведи в Катмае, как и других национальных парках, имеют преимущественное право движения – при появлении «хозяина тайги» человеки должны незамедлительно ретироваться.

Медведь не ищет неприятностей, серьезные стычки и раны в потенциальной схватке ему не к чему. Но дикий зверь непредсказуем, и привычка «хозяина тайги» силой решать любые коллизии  - вечная угроза любопытствующему. Особо опасны медведицы с медвежатами.

Гиды и рейнджеры парка при появлении медведя сразу повергают подотчетных им туристов в отступление — таково железное правило. Медведи быстро усвоили, что они тут  — хозяева, и правят бал. Нашему же брату-россиянину с детства известно, что самое интересное начинается тогда, когда удается перешагнуть через «нельзя».

Сходим с сыном с основной на медвежью тропу, ведущую к реке. Наш гид, слава Богу, остался с двумя другими нашими товарищами — наш «боковой маршрут» согласован, долго уговаривал я администратора лоджа (очень не люблю ходить «толпой»). Я в вейдерсах с нахлыстовым удилищем, сын в кроссовках с фототехникой. Идти немножко «стрёмно» - идем по густому лесу, исполосованному вдоль и поперек медвежьими тропами, а давеча на основной тропе такого «папу» встретили, что «мама не горюй». Подходим к реке, я захожу в середину реки и начинаю ловить, сын на берегу, фотографирует. Метрах в двухстах — порог  с несколькими медведями, маящимися в ожидании лосося.

Успел я уже потерять отличную «муху», с которой удрала от меня здоровенная нерка (крючок – без бородка, так положено: поймал – отпусти), как вижу — бодро вышел из лесу молодой медведь и решительным шагом-прискоком направляется аккурат ко мне, чтобы повергнуть в позорное, но непременное отступление — я занимаю облюбованное им место (или просто позабавиться хотел моей ретирадой). Будь я с гидом, немедленно был бы эвакуирован на почтительное расстояние. Гляжу — намерения у медведя однозначные: гнать меня взашей, ибо не только шлепает по воде в моем направлении, но и смотрит прямо на меня, что на медвежьем языке значит - «иду на вы». Выждав его приближение метров на 15, строгим голосом разъясняю ему, что, пользуясь отсутствием гида и тем, что прибыл издалека – из законо-не-послушной России, шлю его на все четыре стороны, а диспозицию не уступлю. Медведь явно обескуражен (привык к иному) и, остановившись, медленно убредает в сторонку, делая вид, что не очень-то и хотелось…

Вознамерился меня прогнать и матерый, в самом расцвете медвежьих сил – лет 15-20. Шел не спеша, но явно с намерением меня прогнать, и уши были полуприжаты, голова опущена, нехорошо это все… Обошлось – метрах в 10 от меня скорректировал траекторию своего маршрута, прошел мимо…

Продолжаю ловить, сын на берегу устанавливает треногу для съемки, к нему подходит группа из трех рыболовов с гидом, все в вейдерсах. Смотрю — по тропе, набитой косолапыми по краю берега, энергично движется в их  сторону медведь. Крикнул — медведь, гид сразу свою группу уводит в воду, уступая дорогу мохнатому; сын, подхватив треногу и рюкзак с фотопринадлежностями, тоже уходит в ледяную воду выше колена — в своих кроссовках... Повеселились.

Вместо эпилога

Медведь – наиболее интригующая зверюга наших широт, персонаж сказочный, забавный, грозный, умилительный и смертельно опасный. Жуть охватывает двуногого незваного гостя в лесу, когда этот «хозяин тайги» встает в 10-15 метрах. Но лицезреть Михайло Иваныча (пусть и американской породы) в его естественной среде – неизъяснимое удовольствие, в чем и признаюсь…

Видит Бог: порадел я за то, чтоб и наших медведей можно было бы без особых проблем наблюдать – на той же Камчатке. Но безумная дороговизна вертолетного времени, отсутствие опыта и инфраструктуры, наконец, бесконечность хлопот и затрат того, кто все же отважится начать этот бизнес – все это отдаляет то благословенное время, когда на дивных реках Камчатки можно будет изрядному количеству уважаемых россиян любоваться мохнатыми символами их необъятной державы.